Жозеф Тростановский, доктор философии
Михаил Леках,

академик Нью-Йоркской Академии наук, доктор технических наук.    

Гражданин, учёный, воин – дважды узник ГУЛАГа

К столетию со дня рождения В.П. Эфроимсона

В.П. Эфроимсон – ученик Н.К. Кольцова и С.С. Четверникова – был выдающимся генетиком.

Владимир Павлович Эфроимсон родился 21 ноября 1908 года. Они жили в доме страхового общества «Россия» на Лубянке. В том самом (ныне перестроенном) доме, где потом разместились ЧК и НКВД. После первого ареста следователь кричал дерзкому арестанту: «Да знаете, где вы находитесь?!». «Знаю, - отвечал Владимир Павлович. – Я – дома, а вы...»

В школе он увлекался историей. Но в 1925 году поступил на биологическое отделение физико-математического отделения Московского университета и попал под влияние Н.К. Кольцова и его сотрудников – М.М. Завадовского, Г.И. Роскина. Генетика увлекла его на всю жизнь.

За выступления в защиту своих профессоров студент Владимир Эфроимсон был исключён из Московского университета.

В начале 30-х годов Владимир Павлович начал работы по генетике тутового шелкопряда и пришёл к важному выводу, что существует равновесие между частотой мутирования и интенсивностью естественного отбора. Отсюда он вывел формулу для изменения частоты мутирования у человека. В 1932 году он продолжил эти исследования в Медико-генетическом институте, созданном и руководимом Соломоном Григорьевичем Левитом. Но вскоре был арестован.

Его арестовали в конце 1932 года за участие в работе «Вольного философского общества». Советская власть боялась свободной мысли. Однако Владимир Павлович вовсе не был членом этого общества, ему не нравилась идеалистическая философия – он был материалистом и к моменту ареста уже более трёх лет заседания общества не посещал. Истинной причиной его ареста было его выступление в защиту профессора С.С. Четверникова.

В 1934 году в защиту Эфроимсона выступил крупный учёный-генетик, будущий лауреат Нобелевской премии (1946 года) Г. Мёллер, указавший, что «биологические работы В.П. Эфроимсона представляют высокую научную ценность.  Но, тем не менее, учёного В. Эфроимсона осудили на 3 года концлагерей.

Его первая большая статья о грузе летальных мутаций человека, написанная в 1932 году, так и не была опубликована полностью. Его первая большая книга, написанная им после первого срока в концлагере по результатам работ 1936-1938 годов в Ташкенте в среднеазиатском институте шелководства и посвящённая генетике тутового шелкопряда, была даже принята к печати, но в свет не вышла.

Владимир Павлович работал по 18 часов в сутки. Он выполнил огромную работу, результаты работы обобщил в этой книге – и всего за полтора года. Его уволили из института «за малую эффективность научной работы». Были и такие формулировки для инакомыслящих. Он переехал на Украину и работал на Всеукраинской станции шелководства. Написал новую книгу «Проблемы генетики, селекции и гибридизации тутового шелкопряда». И эта книга в свет не вышла. За несколько дней до начала Великой Отечественной Войны В.П. Эфроимсон защитил кандидатскую диссертацию. С августа 1941 по ноябрь 1945 года Эфроимсон находился в действующей армии, был разведчиком, эпидемиологом, санитарным врачом, переводчиком. Награждён тремя боевыми орденами и восемью медалями. В конце войны, когда наши войска вошли в Германию, он восстал против насилия над мирными жителями – написал протест командованию. Этого ему не забыли. Именно его протест, как «клевета на Советскую армию» был одним из формальных поводов ареста в 1949 году. За такую же деятельность в жернова ГУЛАГа попал и Лев Копелев.

После войны до августа 1949 года Эфроимсон работал в Харьковском государственном университете им. Горького – читал лекции и вёл практические занятия по генетике. В 1947 году защитил докторскую диссертацию. Но учёную степень присудили ему лишь через... 15 лет, в 1962 году – после ареста, каторги, реабилитации, борьбы с безродными космополитами, дела врачей. Несмотря на всё пережитое он в начале 1948 года создал глубокое и очень опасное для себя исследование преступной деятельности Лысенко. Этот тщательно документированный научный труд он передал в отдел науки ЦК ВКП(б). Так труд этот произвёл большое впечатление – и был бы разоблачён Лысенко, но вмешался И.В. Сталин, и произошла сессия ВАСХНИЛ.

В.П. Эфроимсон был арестован в мае 1949 года. Он требовал, чтобы в обвинительном заключении было указано, что он арестован из-за борьбы с лженаучной теорией Лысенко, но палачи-следователи добивались от него подписи под обвинением в антисоветской деятельности. Усилия заплечных дел мастеров оказались тщетны. Не добились. Он перенёс издевательства. Не подписал. Выстоял. Владимир Павлович выжил, и не просто физически выжил, а сохранил неистовый моральный, нравственный, несломленный свой дух и человеческий облик. Имя В.П. Эфроимсона стоит в одном ряду с такими корифеями науки, как Чижевский, Белоусов, Кольцов, Вавилов, Четвериков, Лазарев, Тимофеев-Ресовский, Левин, Рапопорт.            

 В первые годы концлагеря он был в отдельном бараке, где были прошедшие всю войну герои, замечательные, бесстрашные, несгибаемые люди. А вокруг – смерть и издевательства. После работы на руднике Владимир Павлович был направлен на работу в лагерную больницу.

Все годы на каторге Владимир Павлович не унимался – он не мог смириться с пребыванием «во главе» науки Т.Д. Лысенко. Выйдя на свободу, он вновь подал свой труд, обвиняющий Т.Д. Лысенко в преступлениях против государства, против науки, в Прокуратуру СССР. Жена М.Г. Цубина «висела» у него на шее, пытаясь остановить. Не остановила. С ним было нелегко.

Его опять никуда не брали на работу. На всю жизнь сохранил он восхищение замечательным человеком – Маргаритой Ивановной Рудомино – она была директором Библиотеки иностранной литературы и преодолевала все трудности, чтобы брать на работу ранее репрессированных. Владимир Павлович знал все основные европейские языки. Он бросился в работу в своём неистовом стиле. Он писал статьи и обзоры по генетике человека. В 1961 году он написал свою новую книгу «Введение в медицинскую генетику». Её удалось опубликовать лишь в 1964 году. Для этого потребовалось множество усилий – сделали «макет» книги в 100 экземплярах и  разослали для отзывов. Решительное вмешательство академиков В.В. Парина и А.И. Берга и...... лишь через 3 года опубликовали книгу, остро необходимую врачам страны.

В 1967 году Владимир Павлович стал заведовать отделом генетики Московского института психиатрии РСФСР. ИМ была создана научная школа и были выполнены работы по генетике нервных болезней – олигофрении, психозов, эпилепсий, шизофрении. Написана целая серия статей и итоговая книга «Генетика олигофренией, психозов и эпилепсий» (вместе с Н.Г. Блюминой). В 1995 году заботами Голубовского была издана книга В.П. Эфроимсона «Генетика этики и эстетики».

Но он был «неудобен» для начальства.  В 1975 году, в период самой активной исследовательской работы с множеством интересных планов его заставили уйти на пенсию.

По ходатайству многих коллег Владимир Павлович был принят на работу в качестве профессора-консультанта в Институт биологии развития им. Н.К. Кольцова. В этом качестве он прожил крайне продуктивный последний период своей жизни. Крайне продуктивный написанными бесценными, но неопубликованными книгами. К ним, в частности, относятся: «Генетическая обусловленность социального поведения» и «Генетика – педагогика». Уникален его архив, особенно многотысячная картотека – материалы о медицинском, социальном и психологическом облике множества исторических личностей.

 Владимиру Павловичу Эфроимсону не посчастливилось выступить на сессии ВАСХНИЛ. Можно предположить, что это был бы аналог выступления такого же неистового по характеру, как В.П. Эфроимсон опального, выдающегося генетика: честного, бескомпромиссного, принципиального в науке Иосифа Абрамовича Рапопорта, который во время войны геройски сражался с фашизмом: трижды его непосредственное командование представляло к званию Героя Советского Союза, но вышестоящие инстанции не утверждали. Но справедливость всё же восторжествовала: И.А. Рапопорт спустя годы стал героем Социалистического труда за свой личный вклад в науку.  

Быт его был крайне суров. По 12-14 часов в сутки он работал в Ленинской библиотеке. Там у него был свой стол. В доме его не было ни радио, ни телевизора. Он спешил. Никаких отвлечений. Он писал книги, многие из которых не изданы и сейчас. Интерес к его трудам проявлен в Англии. Там предполагается перевод и издание его основных работ.  Рукописный экземпляр книги, посвящённой политическому и социологическому анализу дореволюционной и послереволюционной истории нашей страны, и машинописные копии двух других его книг: «Биосоциальные факторы повышения умственной активности» и «Генетические аспекты биосоциальной проблемы формирования личности». Это уникальное, бесценное творческое наследство В.П. Эфроимсон передал на хранение и возможную публикацию братьям С.Э и И.Э. Шноль.  

Владимир Павлович Эфроимсон принадлежал к той редкой породе людей, которые до старости сохраняют наивное, детское восприятие мира.

В продолжении все своей жизни он сохранял абсолютное нравственное и психологическое здоровье.

С колоссальной энергией В.П. Эфроимсон боролся за возрождение генетики. Он наивно верил в то, что все беды происходят от незнания. Надо только объяснить, раскрыть людям глаза, просветить их, и всё станет на место. Всем будет ясно, кто есть кто. К сожалению, он ошибался в своих прогнозах. После разгрома Т.А. Лысенко его травили «свои коллеги» - группа академика Дубинина, крупного учёного-генетика, но ловкого политикана и интригана. После Лысенко он захватил монопольное положение генетики, с чем В.П. Эфроимсон не мог мириться, тем более согласиться. В недавней передаче об академике Дкбине по телевизору имена Эфроимсона и Рапопорта не были названы.

Владимир Павлович Эфроимсон и Иосиф Абрамович Рапопорт могли занять почётное место в списке лауреатов Нобелевской премии и достойно представлять свою Родину – Советский Союз, которую они с оружием в руках защищали от коричневой чумы на мировой арене. Но, увы, этого не произошло. Палачи и злодеи сделали своё дело. Они стали жертвами государственного устройства, которому желали только добра и процветания. Они были светлыми, кристальными рыцарями науки. Честные люди о них помнят.