Нина Шаталина, Саратов

 

Пять осенних встреч с Цилей Сегаль

 

        Волнение перед новой книгой меня охватывает такое же сильное, как актера перед премьерой. А тут в руках два последних номера журнала с красивым названием «Корни», о существовании которого я, оказывается, не знаю уже 11 лет. Прочла залпом, от корки до корки, и поняла, что открыла для себя новый, неведомый мир, который был рядом, на слуху, но не задевал. А тут задел, зацепил, особенно публикациями Цили Сегаль.

   В двадцать пятом номере я с интересом прочла отзывы читателей о пройденном за десять лет пути журнала «Корни». Цитату из отзыва Цили Сегаль «Ваш журнал, действительно, обрел большую мощь, он делается все ярче, живее, «читабельнее». Если первые «Корни» были для гурманов, то теперь они для всех. Каждый читатель, я уверена, найдет в них свой любезный уму и сердцу уголок» я бы рекомендовала в качестве общего эпиграфа к журналу и поместила бы его на титульном листе в правом верхнем углу.

   Но когда дошла до строк «Но особенно-особенно! – понравились мне «Записки пьющего провинциала», что предложил Владимир Глейзер из Саратова. Написанный сочным языком, этот отрывок из его книги так восхитил меня, что страшно захотелось иметь у себя всю книгу», решила: «Надо действовать!»

   План родился сразу. У меня в руках двадцать пятый номер, я его с сопроводительной запиской дарю Глейзеру. После прочтения отзыва Глейзер будет очень рад и, наверняка, подарит книгу Циле Сегаль. Циля Сегаль, почти неожиданно получив книгу Глейзера, тоже будет очень рада. А уж как я буду радоваться от того, что рады Глейзер и Сегаль! И к общей радости присоединится журнал «Корни», невольно организовавший этот мост.

   Так и сделала, и все получилось, как было задумано. Только упустила я из своего сценария приятный для меня момент – теперь и я имею «особенно-особенно!»  понравившуюся Циле Сегаль (и мне тоже) книгу «Записки пьющего провинциала» с автографом автора.

   Но сейчас о Циле Сегаль, с которой я снова встретилась теперь уже в двадцать шестом номере журнала в статье, посвященной самарскому ансамблю «с ненапрасным знаковым названием «Алия», созданным Марком Коганом, «человеком исключительной музыкальной эрудиции, талантливым исполнителем, неутомимым искателем».

   С первых (чуть было не написала «нот статьи») строк статьи автор ненавязчиво захватывает твое внимание, погружает в мир еврейской музыки и на всем протяжении с необыкновенной любовью и теплотой ведет рассказ об этом музыкальном коллективе.

   Испытанное Цилей Сегаль восхищение этим ансамблем передается и тебе, музыка  входит со слов автора так, будто Циля писала статью не буквами, а нотами. Плавно переходя от нелегких жизненных этапов «Алии» и, таким образом, щадя наше восприятие, Сегаль в статье выразила главное: уникальность ансамбля, широчайший спектр еврейского музыкального искусства, демонстрируемого ансамблем, профессионализм и завидно-щемящее  чувство родства еврейского народа.

   Дочитывая статью, мне захотелось направить в Самару и заполнить комнату Цили Сегаль аплодисментами, вызванными в моей душе от публикации «Алии».

   Случалось вам замечать, что когда человек увлечен чем-то или кем-то, к нему как бы сама собой приходит информация об этом. Мое щебетание всем окружающим о Циле Сегаль возымело действие в виде появившейся в доме книги «Утерянные ключи», написанной (легко догадаться) Цилей Сегаль. Ненужное дело пересказывать в журнале книгу, хотя, честно, хочется.

   Многие книги некогда знаменитых писателей и поэтов сейчас не читаются. Пока дойдешь до рифмы стиха или смысла произведения, устанешь. То ли время сильно уплотнилось, то ли «творцы» не выдержали испытания временем, но тратить драгоценные минуты на таких авторов не хочется.

   А тут, с первых строк книги «Утерянные ключи» я поняла, что придется отложить все дела и «проглотить» ее.

   Есть такое понятие: чувствознание. Так вот, в своей книге Циля Сегаль передала через чувства знания многих поколений. Её слово многопланово. Наряду с перечислением жизненных событий и событий страны невидимыми токами в тебе делают свое дело такие понятия, как радость и печаль, милосердие и чуткость, уважение и добропорядочность, юность и нежность, свобода и независимость. В общем, луч её слова очищал, заглядывал во все тайники души и вынимал на поверхность эти забытые понятия. А со словами «И все же нет смысла искать ключи от того, что невозвратимо. Родилось новое еврейство. Родились современные, более цивилизованные формы самопознания и самоутверждения. Не замкнутые, без запоров и ключей, но вполне самодостаточные, чтобы в строю народов быть не выше и не ниже – наравне» стало на душе светло и солнечно.

   Полного насыщения от прочитанного, как и утоления жажды от чистого родника, не произошло. Захотелось ещё и ещё читать написанное Цилей Сегаль. Подумалось, что в прошлых номерах журнала «Корни» обязательно будет ещё что-то, сотворенное ею.

   Так и случилось. В семнадцатом номере журнала, теперь уже специально заказанном, обнаружилась ее статья «Иудаизм и искусство».

   Какой экскурс из глубины веков до наших дней в мир пластических искусств: храмовой архитектуры, живописи, скульптуры и театра еврейского народа! Какой анализ! Какое обогащение читателей! А выводы хочется впечатывать во все средства массовой информации.

   В этой же статье уделено внимание народному театральному представлению под названием Пуримшпиль, который «дарил ощущение радости и счастья от победы над злом. А его столько было в нищей еврейской России! И чем смешнее  был Аман, вознамерившийся уничтожить весь еврейский народ, чем больше в нем гротеска и карикатуры, и восторженнее воспринималась игра. И победа над Аманом и ему подобными встречалась с искренней радостью».

    Как бы познакомиться с этим Пуримшпилем, который дарит ощущение радости? И вот подарок! В двенадцатом номере «Корней» (это уже пятая осенняя встреча) нахожу тот самый «Пуримшпиль».

   Хочу отдельно сказать редакции журнала, поместившей «Пуримшпиль» в раздел «Лекции»: «Гротеск, карикатура и юмор Ваши оценены».

   В «Пуримшпиле» Циля Сегаль, устами докладчика «погрузив» нас во времена двухтысячной давности, начинает вдруг рассказ о нашей жизни. Читая, понимаешь, что все современно и узнаваемо. Тот самый юмор, гротеск, карикатура в каждой строчке: здесь современные политики и конкурсы красоты, «Ламбада», еврейская мелодия и свадебный марш, русская частушка и шерше ля фам. Каким-то непонятным, только Циле Сегаль доступным образом, все совместимо, соединяемо и смешно до слез. Расслабляешься и одновременно подпитываешься.

   Дочитав «Пуримшпиля», отсмеявшись от души, поняла, насколько серьезен подход этой женщины к наболевшей для всего народа теме. Я даже не буду называть эту тему. Одним словом ее все равно никто не выразит и не объяснит. Одно из объяснений дает Циля Сегаль в книге «Утерянные ключи» на примере своей ученицы – стереотип мышления. И своим творчеством, неустанной работой с молодежью Сегаль старается расширить и возвысить сознание не только еврейского, но и русского народа, и, таким образом, уйти от стереотипов этого мышления.

    Все прекрасно понимают, что Аман – это символ, а оружие у Цили Сегаль – мягкий юмор и любовь, которые и есть самое сильное оружие на белом свете. Она не высмеивает кого-то конкретно, никого не оскорбляет, да и к себе относится  с юмором и легкой иронией. Тому пример в двадцать пятом номере журнала, где автор вспоминает о «памятном саратовском семидесятилетии» известного саратовского артиста эстрады Льва Горелика: «Правда, в «ближний круг», о котором пишет Глейзер, меня не ввели, и мне не удалось продолжить праздник среди «политических тяжеловесов», видимо, в моем личном весе, хотя и тяжелом, явно недостает «политического». По той же причине на Российском Еврейском Конгрессе – Гусинского, где мне тоже довелось быть, я опять не попала в тот круг, о котором так живописно рассказал Глейзер».

   Еще одно замечательное качество для себя отметила я в слове Цили Сегаль: она не взращивает боль (в отличии от многих публикаций журнала «Корни»), она от нее избавляется, сжигая в юморе. И хотя пишет о книге   Владимира Глейзера «Ведь ничуть не веселой была жизнь «среднестатистического киевского мещанина» и его потомков, а плакать не хочется», нет сомнения, что это ее характеристика.

 

   И еще я поняла: встречи с Цилей Сегаль помогли мне избавиться от какой-то шелухи, незримой, мне не свойственной, но присутствующей рядом, кем-то навязанной, все время мешающей и искажающей мир.

 

 

   Вот и прошла осень 2005 года под знаком Цили Сегаль. Пять неожиданных встреч с ней в журнале «Корни» и в книге «Утерянные ключи» окрасили ее всем спектром переживаний и наполнили замечательной еврейской музыкой. В душе моей поселился новый знакомый и незнакомый друг.  И мне хочется протянуть руку дружбы в Самару, рассчитывая на взаимность Цили Наумовны Сегаль, на радость, даст Бог, встречи с ней.

   Я и не заметила, когда рядом с портретом Александра Меня на книжную полку поставила книгу с портретом мудрой и красивой женщины. Просыпаясь, я теперь первый взгляд бросаю на эти два одухотворенных лица и получаю заряд чистоты и бодрости на весь день от представителей и русской (подчеркиваю это!), и еврейской (подчеркиваю это!) Культуры и Духовности.

   Хочется закончить повествование словами из песни в исполнении юной певицы из Бугульмы: «Вместе и навсегда!»

 

Р.S.  Просмотрев написанный материал, поняла, что не статья, а сплошные цитаты полюбившегося мне автора. Но что поделаешь! Вот такое гипнотическое свойство творчества этой талантливой женщины. Чтобы познакомиться с ним поближе, я еще раз приглашаю читателей журнала «Корни» заглянуть в 12, 17, 25, 26 номера и в книгу «Утерянные ключи», что и сделала я осенью 2005 года.

   А редакции журнала я выражаю особую признательность за столь богатые и интересные публикации члена Союза литераторов России, Заслуженного учителя России, председателя общества еврейской культуры «Тарбут Лаам» – Цили Наумовны Сегаль.

Декабрь 2005 года.