-
еврейское
население СССР к моменту нападения Германии на Советский Союз не имело своих
национальных организаций и своих национальных лидеров;
-
в
отличие от Западной Европы и Польши немцы при вторжении на территорию СССР
начали проводить политику немедленного тотального уничтожения еврейского
населения. Этот факт ограничил число созданных гетто и время их
функционирования. Из двадцати трех гетто Белоруссии и России восемнадцать были
уничтожены не позднее первых месяцев 1942 года, а из семидесяти мест
сосредоточения евреев Украины большинство этих мест было уничтожено не позднее
первой половины 1942 года.
Исключением
из сказанного явилось гетто города Минска, просуществовавшее до октября 1943
года.
В каждом из
действовавших хоть и короткое время гетто были свои особенности формирования и
работы юденратов.Рассмотрение этих особенностей начнем с гетто города Минска.
Минск был захвачен немцами 28 июня 1941 года. К началу оккупации в городе находилось около 90 тысяч евреев. Юденрат Минска был создан в начале июля сорок первого года, его первым заданием от немцев была организация переписи евреев для их переезда в гетто. Первым председателем юденрата Минска был назначен Илья Мушкин, попавший на эту должность, скорее всего, случайно - возможно из-за знания немецкого языка. Сфера деятельности минского юденрата была относительно небольшой, в нем было всего семь отделов (в Вильнюсе было 10 отделов, в Белостоке – 21), в частности юденрату Минска была подчинена еврейская полиция.
Здесь
уместно обсудить структуру юденратов, которую мы рассмотрим на примере гетто
Вильнюса (см.М.Рольникайте. И все это правда. - СПб,2002.), т.к. структуры
были, в принципе, однотипны:
Председатель минского
юденрата Мушкин пользовался уважением, «порядочный человек» – вот самая
распространенная его характеристика. Уважение к председателю переносилось на
отношение к совету в целом.
«Евреи гетто называли юденрат еврейской общиной, относились к нему
с симпатией и без критики. Юденрат первого состава завоевал уважение гетто…Он
помогал одеждой, обувью, бельем, был местом встречи и обмена мнениями»
(Холевский. Буря гибели. - Тель-Авив,1988).
Члены юденрата трагически разрывались между моральными
обязательствами по отношению к еврейскому населению и необходимостью исполнять
немецкие приказы. Они не принимали участие в «акциях», так как в Минске этим
занимались сами немцы. Одновременно с официальной еврейской властью в форме
юденрата в Минске существовала также еврейская подпольная организация,
ставившая своей целью спасение евреев гетто всеми доступными, в том числе
вооруженными средствами. Для еврейского подполья города Минска характерны
следующие особенности: быстрота создания еврейского подполья – сразу после
захвата Минска немцами;
- связи еврейского подполья
в гетто коммунистическим подпольем в самом городе – так называемым «городским
комитетом»;
- члены еврейского подполья
были преимущественно «западниками» по происхождению, они были хорошо
информированы о глобальных планах нацистов в отношении евреев именно
«благодаря» своему «западному», преимущественно польскому опыту.
Юденрат Минска, так же как и еврейское подполье, поддерживал с
«городским комитетом» тесные связи и координацию. Такое сращивание деятельности
юденрата, еврейского подполья и «городского комитета» позволяет предположить о
юденрате как своего рода «части подполья» (Холевский. На берегах Немана и
Днепра. - Тель-Авив, 1982).
Юденрат играл также важную роль в связях с
партизанским движением, базировавшимся в окрестных лесах. Было налажено
снабжение партизан одеждой, продуктами, лекарствами, деньгами, выполнялись
заказы партизан в мастерских гетто. В конце 1941 г. тридцать евреев покинули
гетто и бежали к партизанам. «Юденрат служил базой партизанского движения.
«Городской комитет» поддерживал связи с советом. Председатель совета Мушкин
сотрудничал с подпольем и партизанами» (Тронк. Юденрат – еврейский совет в
Восточной Европе. - Иерусалим, 1979).
В начале 1942 г. председатель совета Илья Мушкин был внезапно
арестован немцами, а через месяц - убит. С гибелью Мушкина завершается первый
этап истории минского юденрата.
Пост председателя юденрата Минска занял беженец из Вильнюса Моше
Иоффе. Поначалу сотрудничество между юденратом и подпольем продолжалось. Однако
в юденрат нового состава просочились провокаторы, из-за того эти связи осложнились
в связи с взаимным недоверием. Иоффе «был культурным человеком и знал о
подполье в гетто. Однако мы (подпольщики) не поддерживали прямой связи с ним.
Встречи с членами юденрата, входившими в подполье, стали более настороженными,
проводились реже» (Смоляр Г. Минское гетто. – Минск, 2002)
Через некоторое время после своего назначения Иоффе столкнулся с
испытанием, часто выпадавшим на долю глав юденратов. Был издан приказ о
депортации пяти тысяч евреев. Цели «депортации» были предельно ясны. Совещание
с подпольщиками привело к решению «не торговать еврейскими душами». Евреям
рекомендовали спрятаться в тайниках, на местах работы, кто где может. Прибывшие
для проведения «акции» 2 марта 1942 г. немецкие офицеры увидели лишь пустые
улицы гетто. Немцы стали хватать всех, попавшихся в домах и дворах, были взяты
дети, инвалиды, часть членов юденрата, вернувшиеся в гетто с работы. Всего 2
марта 1942 года погибло более пяти тысяч евреев. Немцы потребовали от юденрата
выдачи им руководителей подполья. Между тем фашисты сменили тактику в
уничтожении евреев, и перешли к серии «малых акций», не требовавших
предварительной подготовки и «помощи» юденрата.
В июне-июле 1942 г. фашистами было принято решение ликвидировать
гетто Минска как место проживания жителей-евреев, оставив в живых лишь
производительных работников-специалистов. 28 июля 1942 г. жителям гетто было
приказано явиться на центральную площадь гетто. Когда на площадь приехали
машины-«душегубки», замысел немцев стал ясен всем, разразилась паника. Евреи
бросились врассыпную, но спастись было нельзя, расправа продолжалась четыре
дня, было убито 25 тысяч евреев, в том числе председатель юденрата Моше Иоффе.
В гетто осталось в живых около десяти тысяч человек, преимущественно это были
работники-специалисты, вывезенные из гетто в первый день «акции» и возвращенные
лишь по ее окончанию.
После проведения «акции» гетто было превращено в трудовой лагерь,
а институт юденрата был заменен на так называемое «правление» во главе с
начальником «бюро по трудоустройству» Эпштейном. Между подпольем и «правлением»
установились крайне враждебные отношения. В конце концов, Эпштейна убили сами
же немцы.
Окончательно минское гетто было ликвидировано в октябре 1943 г., последние четыре тысячи человек были вывезены в Малый Тростинец и расстреляны.
Вскоре после прихода немцев
в Белосток там был создан юденрат. Его возглавил местный раввин Розенман, а его
заместителем стал инженер Эфраим Бараш. Через некоторое время все евреи города
были согнаны в гетто. Первый год оккупации прошел относительно спокойно. Гетто
превратилось в большой трудовой лагерь. Работали все в возрасте от 15 до 65
лет. Вскоре гетто стало важным производственным центром, работавшим на
германскую армию. Бараш был убежден в необходимости производительного труда в
гетто как способе спасения жизни евреев. Большинство в гетто поддерживало эту
идею. В середине 1942 года в белостокском гетто была создана молодежная
подпольная организация во главе с Моредехаем Тенебаумом-Тамаровым, целью
которой было создание базы для дальнейшей вооруженной борьбы с немцами.
Подпольщики, прибывшие главным образом из Литвы (Вильнюс), были уверены в
готовящемся немцами поголовном уничтожении евреев. Однако большинство
еврейского населения гетто возражало против вооруженной борьбы, поддержав идею
Эфраима Бараша о «спасении через труд». После выборочной «акции» в феврале 1943
года население все еще поддерживало Бараша. Во время «акции» сорокалетний еврей
Авраам Меламед выстрелил в немецкого полицейского, немцы немедленно расстреляли
120 ни в чем не виновных евреев и потребовали сдачи Меламеда в их руки.
Еврейская полиция гетто предложила за его голову награду в 10 тысяч марок.
Проблема доносительства – универсальная проблема, она обсуждалась
еще со времен танаев(3 век н.э). У Гедалии Аллона это описано так: «Ехала
группа евреев по дороге и вдруг к ним пристали язычники (римляне) и говорят:
«Дайте нам одного из вас, чтобы мы его казнили, иначе – убьем всех». Что им
было делать? Пусть все они до единого будут убиты, это лучше, чем выдать кого-либо.
Но если злодеи потребуют какого-либо конкретного человека…, то его можно
выдать, чтобы никто больше не пострадал» (Аллон Г. История евреев Эрец-Исраэль
в талмудическую эпоху. Т.2.-Иерусалим, 1994). Далее у Аллона рассказывается:
«Явились войска, окружили город и предъявили ультиматум: выдайте нам этого
человека или мы разрушим город. Рабби Иехошуа бен Леви побеседовал с беглецом и
уговорил его отдаться в руки властей» (там же). Однако вывод Аллона из этого не
столь очевиден: «Считалось недостойным выдавать человека властям, обвинявшим
его в политическом преступлении, даже если из-за этого в опасности была вся
община» (там же).
Три дня после немецкой «акции» вся белостокская еврейская община
жила в колоссальном напряжении. Авраам Меламед сдался немцам, «спасая гетто»,
«на заводах (гетто Белостока) царила радость» (Давидович Л. Война против
евреев. - Тель-Авив, 1982).
В ноябре 1942 года все гетто Белоруссии, кроме минского и
белостокского (если считать Белосток Западной Белоруссией), уже были уничтожены.
«Все это в огромной степени влияло на мировоззрение евреев Белостока, создавая
иллюзию, что их положение особое, избранное, что их гетто спасется благодаря
своим отличиям и особенностям» (Тененбаум-Беккер. Мордехай Тененбаум-Тамаров. -
Иерусалим, 1974), (имелось в виду: производительный труд на нужды немецкой
армии).
Оптимистические слухи поддерживались и распространялись,
пессимистические – отвергались и оспаривались. Вера в экономическую
эффективность производства гетто Белостока, которая якобы спасет или отодвинет
уничтожение евреев, поддерживалась немцами, ее распространял и руководитель
юденрата Эфраим Бараш – «спаситель гетто, знавший, как вести себя с немцами»,
(Михман Д., Грайф Г. Еврейские лидеры и еврейское сопротивление. - Тель-Авив,
1995).Эта вера «одурманивала людей, ослабляя их противодействие врагу и
способность гетто противостоять ему вооруженным путем» (там же), хотя и,
понятно, путем гибели большей части людей.
Эфраим Бараш хотел спасти жителей гетто, хотя бы часть из них, был
ослеплен своей иллюзией это выполнить, убеждал подпольщиков не предпринимать
самостоятельных действий без согласования с ним. «Я ведь заранее узнаю, если
что-то будет происходить», - говорил он им (Гросман. Люди подполья.- Тель-Авив,
1965).
Несмотря на разногласия
между Барашем и подпольщиками установились неплохие отношения, Бараш помогал
подпольщикам. Было несколько фактов, оказывавших влияние на взаимоотношения
Бараша с подпольем:
-авторитет Бараша в гетто;
-в определенной степени
уважительность Бараша к мнениям подпольщиков;
-искренняя вера Бараша в
возможность спасения хотя бы части евреев гетто.
Эта готовность юденрата принести в жертву
часть евреев ради спасения жизни остальных подействовала расслабляюще, даже
деморализующе на решение подполья по отношению к «акции» февраля 1943 года,
когда немцы потребовали от юденрата выдать 6300 евреев. «Акция» продолжалась 7
дней, в ее ходе было убито 12 тысяч человек. Восстание так и не началось. После
«акции» отношения между юденратом и подпольщиками были разорваны. Бараш
продолжал считать, что оставшиеся в живых после февральской «акции» доживут до
конца войны. Подпольщики призывали готовиться к восстанию, чтобы ни один еврей
больше не попал живым в руки немцев. Разногласия между подпольщиками и
юденратами даже не позволили евреям подготовиться к новой «акции» в августе
1943 года, положившей конец еврейскому гетто Белостока и еврейской жизни в
Белостоке вообще. «Таков был конец 200-летней истории евреев Белостока. Следы
еврейской жизни и борьбы были стерты с лица земли» (Тененбаум-Ьеккер. Мордехай
Тененбаум-Тамаров. - Иерусалим, 1974).
Гетто города Пинска было создано относительно поздно – в апреле-мае 1942 года. Оно действовало до ноября 1942 года. Как и в случае Белостока, в среде еврейского актива – подпольщиков и юденрата шли напряженные дискуссии о путях спасения. Было принято решение о побеге жителей гетто в близлежащие леса. Проблемой оставалось лишь выбрать момент. В октябре 1942 года недалеко от гетто стали рыть траншеи. Немцы заверили председателя юденрата Минского, что траншеи предназначены для хранения резервуаров с топливом. При обсуждении ситуации в гетто и среди подпольщиков было принято решение «готовиться к действиям», которые предпримут немцы»
( Холевский. На берегах Немана и Днепра.- Тель-Авив,
1982).В ходе «акции», проведенной немцами в конце октября 1942 года погибли
почти все жители гетто.
Сравнивая
действия подполья Белостока и Пинска можно отметить их большое сходство.
Существовало опасение, что сопротивление приведет к уничтожению большей части
жителей гетто, в связи с чем было принято решение не предпринимать решительных
действий. Однако в обоих случаях результат был одинаков – полное уничтожение
евреев гетто. Сравнивая систему отношений юденрата Пинска и местного подполья с
системой отношений в Минске, можно отметить менее доверительные отношения в
Пинске, чем в Минске, что приводило к разнонаправленным и противоречивым
действиям двух еврейских инстанций.
Белорусский город Лида был захвачен 27 июня 1941 года. Сразу же было создано гетто, где стали жить местные евреи, около 9 тысяч человек, и куда стали свозить евреев из Вильнюса. Главой юденрата стал Калман Лихтман, однако вскоре весь юденрат был казнен.8 марта 1942 года в ходе «акции» погибли 5700 евреев, а на их место привезли 3500 евреев из соседних местечек. Вопрос о поведении еврейского руководства остро стоял и здесь. Были предложения о бегстве евреев в леса, но руководители еврейских мастерских в гетто возражали, считая, что немцы нуждаются в квалифицированных еврейских кадрах и это является гарантией их безопасности. Таким образом ситуация была аналогичной ситуации в Белостоке. Представитель немецких властей заверил евреев, что «плодотворно работая (они) смогут наслаждаться спокойной и безопасной жизнью» (Вайц И. Катастрофа евреев на территории Советского Союза.- Тель-Авив, 2000).Руководитель еврейских мастерских Альтман умолял одного из руководителей подполья Иосифа Каплана отказаться от планов побега в леса. Несмотря на это, уход в леса начался.
18 сентября
1943 года лидское гетто было ликвидировано. Последние жители этого гетто были
вывезены в лагерь уничтожения Майданек. Последний председатель лидского гетто
до последнего момента верил, что евреев просто перевозят на новое место
жительства и работы, лично обходил вагоны поезда, уговаривая их не убегать.
Лишь небольшая группа сумела спастись бегством в леса.
Подводя итоги обсуждения деятельности еврейского
руководства гетто в лице юденратов на территории Белоруссии в границах 1939
года (включая белостокский район) можно отметить:
-
уничтожение евреев и еврейских общин производилось в несколько этапов в течение
одного-двух лет; в период жизни еврейских общин под властью немцев евреи
уничтожались сначала айнзацгруппами, после чего следовало относительное
затишье, евреи самоорганизовывались, создавались органы самоуправления –
юденраты, евреев перемещали в гетто. В ходе дальнейшего уничтожения евреев
немцы пытались опереться на созданные ими юденраты;
- юденраты на территории Белоруссии имели схожие
черты с юденратами Западной Европы, но существенно отличались от последних
вследствие полного отсутствия организованной национальной жизни евреев на
территории Союза в период предшествующий немецкому нападению. Ввиду этого на
роль руководителей юденратов выдвигались не известные еврейские лидеры, а
случайно попавшиеся люди, «знающие немецкий язык».
На
территории Белоруссии понятие «гетто» приобрело несколько иной смысл, чем в
Западной Европе. Несмотря на относительно длительное время существования гетто (от
одного до двух лет), они, по мнению Иехиама Вайца («Катастрофа евреев на
территории Советского Союза».- Тель-Авив, 2000), играли роль лишь транзитного
лагеря перед отправкой в лагеря уничтожения. Это мнение оспаривает Илья Альтман
(«Спорные и малоизученные вопросы истории Катастрофы на территории СССР».-
Тель-Авив, 2000 – см. в выше названной книге И.Вайца), различавший два типа
гетто: открытое и закрытое. В открытом типе гетто Альтман отмечает наличие
еврейского совета (юденрата), выполнение определенных трудовых функций,
отсутствие специального отведенного квартала, обособление евреев, но не полная
их изоляция. Но и «закрытое» гетто Альтман не рассматривает лишь как удобное
транзитное место перед отправкой на уничтожение. В таких закрытых гетто появлялась
возможность увеличивать продолжительность трудового рабочего дня,
организовывать экономически достаточно эффективное производство, что часто
порождало иллюзии об острой необходимости гетто для оборонной мощи Германии.
Можно также
сделать вывод об определенных различиях во взаимоотношениях между юденратами и
подпольщиками, различной реакции юденратов на политику немецких властей.
Следует однако отметить, что ответственность за жизнь людей в гетто, страх за
их жизнь в определенной степени нивелировали поведение членов юденратов,
откладывавших принятие решения на время, когда будут определенно ясны намерения
оккупантов. К сожалению, к моменту, когда эти намерения оказывались
действительно ясны, принимать решения становилось уже поздно.
На поведение
еврейских руководителей юденратов влияло их происхождение. Там, где к
руководству юденратами приходили люди из Польши – страны, где намерения немцев
по «окончательному решению» были уже достаточно известны, руководители
юденратов чаще соглашались с членами еврейского подполья по принятию более
решительных действий – восстания или бегства.
Илья Альтман
отмечает, что руководители юденратов чаще становились одними из первых жертв
(Альтман. И. Спорные и малоизученные вопросы….). «Они были …заложниками в руках
гестапо» (Кловский Д. Дорога из Гродно. - Самара, 1994).
От
способностей еврейских руководителей гетто наладить контакт с администрацией,
обеспечить продовольствием, работой часто зависела продолжительность
функционирования гетто. Вместе с тем, понятно, они не могли повлиять на
глобальную судьбу жителей своих гетто, если, конечно, ими не принимались
решения о восстаниях или бегствах в леса. В условиях принятия «окончательного
решения» действия руководителей юденратов часто давали возможность откладывать
реализацию этого «решения» на более поздний срок - и это, безусловно, можно
ставить им только в заслугу.