Опубликовано в журнале «Корни» № 28, стр. 118-127 и на сайте http://shorashim.narod.ru/best.html

При использовании ссылка на журнал «Корни» обязательна.

Ефим Макаровский

(США, Сан-Франциско)

На Римских холмах

Откуда начинает своё путешествие бедный еврей в наших краях? Конечно, от Альворадо угол Франклин стрит, где в трёхэтажном здании колониального стиля на первом этаже находится бюро путешествий.

Что вам сказать? Каждый умеет что-то одно: одни пахать – другие отдыхать. Отдых – это тоже работа. А так как мы с женой совершенно не умеем отдыхать, то, взяв трёхнедельный отпуск, решили доверить себя профессионалам. Поскольку в Америке, кроме денег, никаких проблем нет, то мы с женой и зашли в это бюро путешествий.

– Чем могу вам помочь? – расплылась в улыбке миловидная блондинка средних лет.

– Я знаю? Нам бы хотелось куда-нибудь поехать...

– О, мой Бог! Какая блестящая идея! – и на стол шлёпнулась стопка красочно иллюстрированных журналов. – Хотите в Испанию, Италию, а может быть, в Австралию?

– Да нет, вот хотелось бы побывать в Венеции. Заглянуть на пару дней во Флоренцию, посмотреть, что там, в Риме, делается.

– О, Боже мой! Только вам могла прийти в голову такая гениальная идея! Сразу видно, что вы одессит.

– Почему одессит?

– Потому что вы всегда на вопрос отвечаете вопросом.

– А что такое?

– Ничего особенного, просто все одесситы стремятся в Венецию.

– Вы хотите сказать, что море зовёт нас?

– Возможно... А вот как раз то, что вам нужно: двухнедельный тур компании «Глобус». Рим – Флоренция – Венеция – Капри. Божественные места! Лучшие гостиницы города! Автобус первого класса со всеми удобствами, эйркондэйшн и туалет в вашем распоряжении! Вы себе не можете представить, как я завидую вашей жене!

Я почувствовал прилив юных сил и представил себя неженатым с этой очаровательной незнакомкой в качестве гида.

– А сколько это всё будет стоить? – возвращаюсь я с небес на землю.

– О, чепуха! Всего каких-то несчастных две тысячи долларов на человека. Дорого? Вы смеётесь. Это же включает всё. Туда, сюда и обратно, и завтраки, и обеды, и даже чаевые за доставку ваших вещей в номера гостиниц и к автобусу. Вы сами можете переносить свои вещи? Вы шутите! Ни в коем случае! У нас это не принято. Профсоюз носильщиков будет возражать. Вы что, с ума сошли? Разрешите нам позаботиться о вас. Мы вас так давно ждали. Мы вам так благодарны, что вы выбрали именно наше агентство. Вы просто доставляете нам несказанное удовольствие, позволяя заботиться о вас. Разумеется, у вас будут ещё кое-какие расходы. А здесь бы их у вас не было? Но гулять, так гулять. Там, где пьют, – там и льют. Вам просто необходимо отдохнуть. Что значит, у вас нет таких денег? А «Виза» у вас есть? Вот и отлично. Запишем всё на «Визу». Что? Что? Вы согласны на второй класс? Не говорите глупостей. Ни в коем случае! Отдыхают только первым классом. Кто сейчас отдыхает вторым классом? Только халамыдники отдыхают вторым классом. Такой мужчина, как вы, отдыхает только первым классом.

Звонок туда, звонок сюда. Там немного дороже, тут немного больше. Кругом, бегом и обратно, и вышло ещё на полтысячи дороже первоначальной цены.

– Ну и что? Зато какой сервис! Зато какой вид! Ой, ради Бога! Кто думает о деньгах во время отпуска? Выбросите это из головы. Будьте мужчиной. Забудьте о деньгах! Я уже сказала, запишем всё на «Визу».

– Конечно, можно и на «Визу», но ведь потом надо будет отдавать.

– Ну, так отдадите! Со временем. Вы обязательно заработаете много денег. Прогнозы на развитие экономики в будущем прекрасны. Америка всё ещё сплошное эльдорадо! Уверяю вас, вы разбогатеете. Долги не дают вам спокойно спать? Ради Бога, не смешите меня! Пол-Америки сейчас живёт в долг и ничего! Мы все в долгу, как в шелку, и слава Богу, спим спокойно. Пусть волнуются наши кредиторы. Главное сейчас – это хорошо отдохнуть. Вы спрашиваете меня, откуда я родом? Что вам сказать? Конечно, я тоже из Одессы и, если бы я не выросла на Малой Арнаутской, угол Преображенской, то кто бы сейчас позаботился о вашем отпуске, как только я умею делать? Это всё. Вы уже оформлены. Вот ваши документы, билеты на самолёт и жёлтая нейлоновая сумка компании «Глобус». Счастливого пути!

После утомительного ночного перелёта наконец-то мы в Риме. Ничего не хотелось делать – только спать. На другой день за завтраком мы оказались за одним столом с семейством Сандерсов из Техаса: муж с женой и две очаровательные взрослые дочери. Он – высокий, холёный американец с чертами надменной англо-саксонской красоты, с несколько выдающейся вперёд челюстью и крупным орлиным носом. На вид ему было не больше пятидесяти лет.

Она – блондинка среднего роста, с мягкими, чисто славянскими чертами необыкновенно приятного лица. Она всё ещё очень красива, и я не знаю, кто мне больше нравится: мать или её дочери.

Одна из них, с прямыми, коротко подстриженными волосами, очень напоминает мать, но её преимущество в молодости, хотя  мать в её годы, по всему видно, была гораздо красивее её.

Вторая похожа больше на отца: выше, стройнее, те же надменные англо-саксонские черты лица, длинные вьющиеся волосы тёмного золота, волевой красивый подбородок.

Меня всё же более волнует та, что больше похожа на мать. Её зовут Сэнди. Она сидит слева от меня, и я вижу её бедро в чёрном газовом чулке. Коленки у неё сильные, гладкие. Так и хотелось погладить между этих коленок, услышать, как она судорожно охнет и на минуту замрёт. Перебросить её бёдра себе на плечи и грудью почувствовать их упругую теплоту.

Но: «Аванте!» – кричит шофер Данте, мы дружно спешим занять свои места в автобусе и отправляемся на площадь Венеции, где в центре возвышается «свадебный пирог Рима», как местная публика называет Дворец Венеции, построенный в 1455 году по приказу Павла Второго (1461-1471), бывшего в те годы ещё кардиналом Венеции. Это – типичнейшее дитя начального периода Возрождения, сооружение такой красоты, какого до той поры ещё не знал христианский мир.

Там, у подножия Капитолия, воздвигнут и памятник Виктору-Эммануилу Второму, выполненный в неокласическом стиле, с монументальной лестницей, ведущей ко Дворцу, с барельефами в грязных подтёках от дождя и пыли. Хочется взять и побелить их.

Сейчас это музей, но комнаты второго этажа левого фасада  принадлежат родственнице Муссолини, знаменитой кинозвезде Софи Лорен. Из окон её квартиры видна самая центральная улица Рима виа дель Корсо, ведущая от площади Венеции к площади дель Пополо. Если по вечерам в её окнах горит свет, то римляне знают, что Софи Лорен в Риме.

От «пьяццо Венецио» до Колизея мы идём пешком. Постепенно туристы начинают приглядываться друг к другу, сходиться ближе. Наташа всё больше находится в компании супружеской пары Робинсонов. Питер Робинсон – мужчина чуть выше среднего роста с некрасивыми, но мужественными чертами лица: «Как раз такой тип мужчин нравится Наташе», – думаю я.

У Питера не разгибается левая нога, он идёт, опираясь на тросточку с ореховым набалдашником. Шагая рядом с Наташей, он изредка задаёт ей вопросы и, полуобернув к ней голову, полуулыбкой даёт понять, что внимательно её слушает: «Вот так, – отмечаю я про себя, – все опытные селадоны терпеливо выслушивают тех женщин, которые им нравятся».

В это время моё внимание отвлекает Аркаша. Оказывается, мы земляки! Он тоже из Одессы. Сейчас он живёт в Санта-Кларе, недалеко от Сан-Франциско, работает в какой-то большой компании программистом. Ну, конечно, как еврей, так программист или компьютерщик – этого и следовало ожидать. А что же с работой? Не боится ли он, что его уволят? Ведь сейчас такой спад в экономике, такая инфляция, многих людей увольняют, везде безработица, ужас, что творится! Нет, он не боится, работы навалом, начальство его очень ценит, он очень хороший специалист. Ну, конечно, так я и знал, а какой еврей плохой специалист?

Громада Колизея надвигается на нас, и я забываю и о Наташе, и об Аркаше, и даже Сэнди не волнует меня. Мысленно я переношусь в то далёкое время, когда император Веспасиан в 72-ом году привёл в Рим двенадцать тысяч пленных иудеев и заставил их строить в свою честь амфитеатр там, где до этого были пруды и сады Нерона. Веспасиан не дожил до окончания строительства. Оно было завершено уже его сыном Титом в 80-ом году.

Это был колоссальный эллипс, сложенный из жёлто-белого травертина. Пористые, как туф, камни были скреплены бронзовыми скрепами и украшены рядами колонн, а портики второго и третьего яруса украшали статуи богов и героев.

Это было великолепное зрелище, о котором говорили: «Пока стоит Колизей, будет стоять Рим, но если падёт Колизей, падёт и Рим, а если падёт Рим, падёт весь мир».

И всё-то это было построено еврейскими руками, и первыми гладиаторами в этом Колизее были тоже иудеи. Это к ним приходили порядочные римские матроны, чтобы отдаться в ночь перед боями сынам израилевым. А сейчас, среди развалин амфитеатра Флавия, где когда-то кипели страсти, разыгрывались трагедии и кто-то в последний раз всматривался ввысь, жадно ища на тёмном небе звезду своей Иудеи, – расположены лотки торговцев дешевых сувениров, открыток с видами Рима.

И, тем не менее, и по сей день Колизей никого не оставляет равнодушным. Среди его развалин бродил Микельанджело, чтобы почувствовать красоты и недостатки своего проекта купола святого Петра. Почерневшие от времени стены Колизея производили на душу посетившего эти места Стендаля в прошлом столетии такое же впечатление, как и музыка Чимарозы. Однако Стендаль заблуждался, когда писал, что: «Императоры предали мученической смерти в Колизее множество христиан, вступив в борьбу с проповедуемой св. Павлом новой религией».

Массовых казней в Колизее не производилось. Там попросту не было места для этого. Он не был предназначен для таких мероприятий.

Массовые казни и травля зверями производилась в цирке Максима. Там же проходили и конные скачки, и бег колесниц, и групповые сражения. А сейчас это огромное зелёное поле, едва напоминающее собою ипподром, с заросшей по обе стороны насыпью, там, где возвышались амфитеатры, и зрители когда-то требовали крови, и кровь эта была еврейской кровью, потому что первыми христианами были тоже евреи. Так что, в первые века гонение на христиан – это было, прежде всего, гонением на евреев.

Неподалеку от Колизея находится арка Тита, которую и по сей день евреи обходят стороной. Сенат поставил её уже после смерти Тита, и она напоминает нам о взятии им Иерусалима; внутри арки два барельефа, изображающих императора на триумфальной колеснице и шествие пленных иудеев, несущих знаменитый семисвечник.

Но это не только памятник победы римского оружия. Это также и памятник еврейского мужества и героизма, свидетельствующий о том, что, когда весь мир лежал у ног римского властелина, одна только гордая Иудея говорила с ним во весь голос и силой оружия оспаривала могущество всесильного Рима.

Сам Тит видел во взятии Иерусалима военный подвиг и гордился своей победой. Он писал: «Я покорил народ еврейский и разрушил город Иерусалим; до сих пор все полководцы, цари и народы либо безрезультатно осаждали его, либо даже вовсе не решались на него напасть».

Но чего не написал Тит, так это то, что всеми своими победами и он, и его отец, обязаны своему начальнику штаба генералу Тиберию Юлию Александру, еврею-отступнику, считающемуся выдающимся военным гением своего времени.

В непосредственное соприкосновение с Иудеей Рим вошёл в 161 году до н. э., когда Иуда Маккавей заключил союзный договор с Римом. Хотя военной помощи повстанцы от Рима и не получили, но признание независимости Иудеи сильнейшей державой Средиземноморья имело для них большое значение.

Вскоре этот договор был подтверждён Римским Сенатом, когда в 140 году до н. э. Симон Маккавей отправил двоих своих послов: Нумениуса, сына Антиоха, и Антипатра, сына Ясона. Согласно этому договору Римский Сенат дал знать своим союзникам и вассалам, что он берет Иудею под свою протекцию, и приказал правителям Сирии не вторгаться больше в пределы Иудеи.

Вот тогда-то и начали первые еврейские иммигранты прибывать в Рим. Вскоре им было даровано римское гражданство. Однако эта дружба закончилась тем, что, вмешавшись в междоусобную борьбу за корону Иудеи, Помпей в июне 63 года до н. э. вторгся в Иудею и захватил Иерусалим. Он увёл в Рим большое число евреев, которых поселил на правом берегу Тибра, на склоне Ватиканского Холма.

Вполне естественно, что, когда началась борьба за власть между Цезарем и Помпеем, евреи поддержали Цезаря. Это еврейские воины пришли на помощь Цезарю в Александрии, а Цезарь в свою очередь одарил их своим расположением. Влияние евреев в Риме беспрерывно росло.

Римляне были без ума от еврейских женщин, и многие из них женились на них. Красивы были дочери Иудеи, с их чёрными миндалевидными глазами, коралловыми, чувственными губами, тонкой талией и длинными стройными ногами, они были неотразимы. Дети от таких смешанных браков воспитывались в иудейской вере. Когда же еврей женился на римлянке, то она тоже принимала иудаизм.

Племянник Цезаря, приняв иудаизм, стал переводить Библию на латинский язык. Интеллектуалы того времени начали стесняться своего язычества и щеголяли тем, что втайне исповедуют иудаизм. Влияние евреев на политическую жизнь Рима так возросло, что Цицерон, будучи настолько красноречивым оратором, насколько он был ограниченным человеком, говорил в одной из своих речей на суде с аффектированным ужасом, как об этом свидетельствует Соломон Лурье: «Ты знаешь, как сильна эта шайка (т.е. евреи), какая между ними солидарность, каково их влияние в народных собраниях. Я буду говорить поэтому вполголоса, чтобы меня слышали только судьи».

Горько оплакивали евреи смерть Юлия Цезаря и всецело оказали свою поддержку его избраннику Октавиану Августу. Чего только стоил один Марк Агриппа! Стройный красавец-еврей, он был непревзойденным полководцем своего времени, и пока Марк Агриппа был с ним, Октавиан мог спать спокойно. Они подружились ещё в детстве. Отец Марка был ростовщиком. Фамилия его была типично еврейская, как в наше время Рабинович в России. Немыслимо в наше время встретить русского с фамилией Рабинович. Рабинович стал синонимом еврея. В связи с этим существует такой старый анекдот. Командир отделения принимает новобранцев. Он проходит вдоль строя, и каждый солдат называет свою фамилию: Иванов! Петров! Сидоров! Рабинович! Сержант на минуту приостанавливается и бросает в ответ: «Вижу, что Рабинович. Фамилия как?»

Аналогичная ситуация существовала и в древнем Риме с фамилией Агриппа. Это была чисто еврейская фамилия. Но, как бы там ни было, Октавиан во всём полагался на своего друга детства. К тому же сам Октавиан Август был патологический трус и, зачастую, когда начинался бой, то на него нападал понос, и он отсиживался в кустах до конца битвы. Согласно Гаю Светонию, в решающем морском сражении против Помпея между Милами и Навлохом на Октавиана напал такой крепкий сон, что друзьям пришлось будить его, чтобы он дал сигнал к сражению, а, по словам Марка Антония: «Он не смел даже поднять глаза на готовые к бою суда – нет, он валялся, как бревно, брюхом вверх, глядя в небо, и тогда только встал и вышел к войскам, когда Марк Агриппа обратил уже в бегство вражеские корабли».

За эту победу он пожаловал Марка Агриппу лазоревым знаменем. Если учесть, насколько скуп Октавиан Август был на награды, то с его стороны это – акт высочайшей признательности заслуг еврейского полководца.

И, наконец, в битве при Акции 2 сентября 31-ого года, когда Клеопатра увидела, что Марку Антонию не удалось внезапной атакой разгромить флот Марка Агриппы, она пустилась бежать, потому что своим проницательным женским умом она поняла, что  Марку Антонию не победить такого полководца как Агриппа. Да и сам Марк Антоний вряд ли верил в свою победу, когда последовал за Клеопатрой.

В память победы при Акции Марк Агриппа на свои средства выстроил знаменитый римский Пантеон. Храм этот был разрушен при пожаре в 80-ом году и реконструирован при Адриане. В наше время, как утверждает путеводитель по Риму: «В мире нет ничего равного Пантеону».

Марк Агриппа был женат на дочери Октавиана Августа Юлии и имел от неё трёх сыновей и двух дочерей. Одна из его дочерей Агриппина Старшая была замужем за римским генералом Германиком Цезарем, и их сын император Калигула был внуком Марка Агриппы. Ну, что ж, в семье не без урода.

Агриппина Младшая, дочь Агриппины Старшей, также внучка Марка Агриппы. Она впоследствии вышла замуж за императора Клавдия, который усыновил её сына Нерона. Таким образом, Нерон, одна из противоречивых личностей своего времени, приходился правнуком Марку Агриппе.

В годы правления этих императоров у них не было особых трений с еврейской-иудаистской общиной. В эти годы у евреев были свои синагоги, своё кладбище, и управлялись они своими выборными руководителями. Трения происходили с постоянно волнующейся христианской-еврейской общиной.

Вот так, причудливая игра света и тени, вызванная чередованием арок Колизея, уносит меня вглубь веков, когда внезапно знакомый голос нашего маленького бородатого шофера Данте возвращает меня к действительности.

– Аванте! – кричит Данте, – и мы все устремляемся к автобусу, чтобы ехать в Ватикан. И тут я замечаю, что куда-то исчез Аркаша. Мы ждём его пять минут, десять, наконец, он появляется, и мы облегчённо вздыхаем.

– Аркаша, куда вы пропали? – спрашиваю я.

– Я смотрел зекс фильм.

– Какой зекс фильм? О чём вы говорите, Аркаша?

– Очевидно, он смотрел секс-фильм, – поправляет меня Наташа.

– Ах, вот оно что! Вы смотрели секс-фильм?!

– Фима, не выражовывайтесь, пожалуйста, умоляю вас. Разве вы не видите, что вокруг нас леди и сплошные американцы?

– Аркаша, как вы могли в такой момент, в такое время позволить себе, когда...?

– Ша, не делайте трагедию, Фима. Вам не вбивают в руки гвозди.

Я умолкаю. Автобус, мягко покачиваясь, везёт нас вдоль набережной Тибра. Впереди ещё нас ждёт осмотр собора св. Петра с его станцами Рафаэля и Сикстинской Капеллой.

--------------------------------------------

Об авторе.  Макаровский Ефим  – род. в 1935 году в селе Капитановка Черкасской области. В 1963 году окончил истфак Одесского университета, работал учителем истории в школе, закончил аспирантуру. В 1976 году эмигрировал в США. Работал грузчиком, потом преподавателем русского языка в Военной школе. В 1996 году издал книгу ”Еврейские корни Руси”. Неоднократно публиковался в эмигрантских журналах: ”Вестник”, ”Большой Вашингтон”, ”Русский Ванкувер” и на сайте ”Заметки по еврейской истории”.