Фира Карасик,
Пермь
Они сражались за Севастополь
В 32-м номере «Корней» опубликована очень интересная статья Д.З. Фельдмана и Д.И. Петерса « О заслугах евреев в российском здравоохранении Х1Х в. и награждении их медалями». Из статьи следует, что в Х1Х в. евреи самых различных сословий вносили очень немалый вклад на борьбу с опасными болезнями, эпидемиями, в профилактические, санитарные мероприятия, на развитие больниц, закупку лекарств и т. д. Среди них особенно много было купцов – жертвователей на все эти цели. Отличившиеся евреи награждались различными медалями: «За усердие», «За полезное», «За прекращение чумы в Одессе» и др. И это при Николае 1, чья жестокая антиеврейская политика хорошо известна. Исследования Д. Фельдмана и Д. Петерса особенно ценны еще и потому, что открывают малознакомую страницу жизни евреев в российской империи.
Мне хотелось бы обратить внимание на факты, не вошедшие в статью этих авторов, но не менее волнующие и ждущие серьезного изучения. Они относятся к 1854-1855 г.г., периоду Крымской войны и первой героической обороны Севастополя. В этом городе русских моряков и знаменитых адмиралов, так бездумно, бездарно отданном Украине, соединились воедино слава, мужество и бессмертие совсем непохожих веков – Х1Х и ХХ: вторая оборона Севастополя произошла почти столетие спустя, в 1942 году, и осталась в истории как одна из самых героических страниц Великой Отечественной войны.
Севастополь – город памятников. Нигде в России я не встречала памятников, которые так точно доносили бы до потомков завораживающий дух самой истории. Здесь она лежит под ногами, смотрит в глаза, дышит в затылок. В двух его памятниках отражена часть истории российских евреев, причем лучшая ее часть, о чем не принято было говорить в советской прессе, и в нынешней российской – тоже.
Памятник Адмиралу Нахимову находится в центре площади его имени, которая смыкается с Графской пристанью. Это самое красивое и самое памятное место в Севастополе. Здесь севастопольцы восторженно встречали адмирала Нахимова после победоносной Синопской битвы 1853 года. В прежние годы я всегда приходила сюда, бывая в Севастополе. Строгий и прекрасный памятник Адмиралу Нахимову притягивал взгляд. Я смотрела на него подолгу, еще не зная того, что знаю теперь.
В 2004 году Россия отмечала 150-летие начала Крымской войны, бессмертной обороны Севастополя. Сердцем ее был адмирал Нахимов, погибший на Малаховом кургане. Знаменитый флотоводец, отдавший 40 лет жизни русскому военному флоту, был православным евреем, внуком местечкового еврея-сапожника Нухима, сыном крещенного еврея Самуила. Мать адмирала тоже была еврейкой. Самуил при крещении взял имя Степан, а фамилию - по отцу – Нухимов, в ней он впоследствии изменил одну букву. Степан Нахимов верой и правдой служил России, дослужился до чина майора и получил дворянство. Обо всем этом и еврейской семье Нахимова, выселенной после его смерти из имения, можно прочитать в книге М. Штейнберга «Евреи в войнах тысячелетий». Автору довелось беседовать с правнуком П.С. Нахимова.
В героической обороне Севастополя, длившейся 349 дней, принимали участие несколько тысяч евреев, точное их количество неизвестно. Здесь они впервые воевали в составе российской регулярной армии и проявили себя с наилучшей стороны. Особой храбростью отличался, по воспоминанием поручика Наума Александровича Горбунова, рядовой мушкетерской роты Белинский, еврейского закона. Из рассказа потомка известно имя еще одного защитника – Исаака Наумовича Слуцкого. «Евреи-солдаты обязаны были носить на себе особые, установленные религиозным обрядом значки, чтобы в случае их смерти на войне можно было отличить от прочих убитых воинов и хоронить их по еврейскому обряду» ( цит. по Борис Гельман «Шма Исраэль на бастионах», Еврейское слово, 2004, № 8 ).
При обороне Севастополя погибли около пятисот евреев. Им был поставлен памятник – единственный в России памятник евреям за их мужество и служение российскому Отечеству. В большом и красочном фотоальбоме «Севастополь» 1983 года – к 200-летию города-героя – среди иллюстраций, относящихся ко второй половине Х1Х века, этого памятника нет. Нет его и в многочисленных брошюрах и буклетах, туристических путеводителях, издаваемых в Севастополе в советское время. После Крымской войны оставшимся в живых евреям, защитникам Севастополя, была дарована особая милость – право проживания на вечные времена им, их детям и внукам в этом городе. До них таким правом обладали только евреи-купцы 1-й и 2-й гильдии.
Прославлены в истории России имена замечательного военного хирурга Н.И. Пирогова и первой сестры милосердия Даши Севастопольской. Но мало кто знает, что в Крымской кампании принимали участие шесть вольных частных врачей еврейского закона: Розен, Маргулис, Шорштейн, Бертензон, Дрей и Пинскер. Из них более или менее известна лишь биография Льва Пинскера. Именно ему принадлежит заслуга сооружения памятника погибшим евреям. Его имя названо в ряде книг и энциклопедических словарях как участника Крымской компании, за что он был награжден орденом. Л. Пинскер основал комитет по сооружению памятника и сбору средств для строительства. О других медиках пока ничего не известно. Военный министр докладывал Александру I I: « ...Они явили собой блистательный пример бескорыстия и самоотвержения, в особенности лекарь Шорштейн, служивший казне безвозмездно долее других и, кроме того, лечивший бесплатно многих офицеров в своем гидропатическом заведении» ( там же ). За эти качества Александр I I наградил врачей-евреев орденом Святого Станислава III степени. Это был прецедент, неведомый доселе российской истории.
Борис Гельман в своей статье «Шма Исраэль на бастионах» приводит текст Указа Капитулу Российских императорских и царских орденов, подписанного Александром I I 27 ноября 1857 года: “По засвидетельствованию Новороссийского и Бессарабского губернаторов о примерном бескорыстии и самоотвержении, с коими вольнопрактикующие медики еврейского закона: отставной титулярный советник Розен и не имеющие чинов лекаря: Маргулис, Шорштейн, Бертензон, Дрей и Пинскер, оставив в минувшую войну частную практику, явились на призыв в военные госпитали – для исполнения должности ординаторов, в самое трудное время, при господствовавших в высшей степени тифозных и других заразительных горячках, всемилостивейше жалуем их кавалерами императорского и царского ордена нашего Святого Станислава третьей степени, для лиц нехристианских вероисповеданий установленного, повелеваем снабдить сих кавалеров орденскими знаками, при надлежащих грамотах.” “Для лиц нехристианских вероисповеданий” означало, что этим “лицам” (мусульманам, иудеям) вручались ордена, на которых крест и другие христианские символы заменялись изображением Императорского Российского орла.
Гражданский подвиг врачей-евреев при обороне Севастополя стоит в одном ряду с военными подвигами его защитников. Он остался незамеченным в лучших произведениях русской литературы, рассказывающих о событиях Крымской войны 1854-1855г.г. – “Севастопольских рассказах” участника обороны Льва Толстого, “Севастопольской страде” С. Сергеева-Ценского, “Осажденном Севастополе” М. Филиппова. Но документы, десятилетиями пролежавшие в запасниках истории, – самые объективные свидетели. Они донесли до нас непризнанную, невостребованную правду.