Виктор Гехт,
Москва
ГЛУМЛЕНИЕ НАД РАСТЕРЗАННЫМИ
Немного истории
Название небольшого местечка Бучач Тарнопольского воеводства Галиции происходит от древнеславянского слова « буча», означающее «весна рождает воду, полную порогов и глубин». Это определение очень точно отражает ландшафт местности.
Евреи начали обосновываться в Бучаче с середины 16-го века. Бучач до сентября 1939г., так называемого «освобождения братских народов», входил в состав Польши, а ранее, до конца Первой мировой войны, Бучач был в составе Австро-Венгрии. Городок расположен на правобережной террасе глубокого каньона небольшой реки Стрыпа, в окружении не очень высоких гор Подольской возвышенности и имеет неповторимый архитектурный облик. На одной из гор находятся полуразрушенные стены боевых башен и укреплений старинного замка 16-го столетия. В центре городка, на маленькой квадратной рыночной площади и сейчас стоит красивая высокая ратуша со скульптурами на фронтонах, построенная в 1751 г.
Бучач – одно из красивейших мест Галиции. Местечко славилось своими еврейскими традициями. В нем, с пригородами, населенными пунктами Бучачского района, проживало примерно 11-12 тысяч евреев.
Многим известно это место тем, что в 1888 г. в Бучаче родился Шмуэль Йосеф Агнон (Чачкес) , первый в Израиле лауреат Нобелевской премии по литературе (1996г.), а в 1908г. – известный всему миру Симон Визенталь - « охотник за нацистскими преступниками».
Там же в 1854 г. родился известный московский книгоиздатель Иосиф Кнебель.
Родился в этом городке и я.
Во время нацистской оккупации эти места входили в состав дистрикта Галиция, Польского генерал-губернаторства.
В Бучаче евреи были совсем другого типа, не похожие на тех, с которыми я встретился в России. У нас был совсем другой уклад жизни.
Все-таки тянет в родные края. Хочется пройтись по дорожкам детства. Ведь там прошли очень- очень короткие, но самые счастливые довоенные годы. К сожалению, их было совсем мало. Из моих 8-ми довоенных лет, отсчет веду до 1939 года, только 3-4 последних были осознанно по-детски беззаботными.
Потом начались: раздел Польши, фашистская оккупация, гетто, рабочий лагерь, расстрелы, фронт, где я был сыном полка, детдом, общежития…
После войны выжившими в Бучачском районе евреями было установлено 3 памятника погибшим. Во всех местах массовых расстрелов и захоронений.
К великому стыду, над всеми тремя памятниками неоднократно глумились украинские националисты. Глумились, чтобы не осталось и следа о совершенных по доброй воле местными галицийскими палачами преступлениях.
На горе Федор – два памятника. Один – в память о первых расстрелах евреев-интеллигентов. На нем указано «Тут спочивают 430 людей убитых немецкими катами дня 27.07.1941р.», есть звезда Давида. Памятник неоднократно сбрасывался с постамента. На втором была звезда Давида и выбито число 3635 уничтоженных и похороненных евреев. Памятник сброшен с постамента и найти его не удается до сих пор. 3-ий был поставлен за еврейским кладбищем. На нем звезда Давида, выбито число 4935 погребенных.
Будучи в Бучаче, всегда приходил на запущенное еврейское кладбище, к установленному там памятнику.
В тиши старого кладбища с покосившимися надгробьями можно было мысленно пообщаться с близкими и успокоиться.
Ведь все погибшие родственники остались в моем сердце такими же молодыми, какими их застала мученическая смерть.
В одну из поездок обнаружил, что памятник с кладбища исчез. Кто-то, в дикой злобе антисемитского угара, сбросил поставленное на костях тысяч расстрелянных, порой и зарытых живыми евреев, памятное надгробие в глубокий овраг (кладбище на высоком месте). Думаю одному человеку это было не под силу.
Памятник затянуло землей и найти его не удавалось много лет.
Нашли памятник только после личных встреч и просьб председателя Бучачского землячества в Израиле, к голове (председателю) городского Совета.
По его указанию памятник откопали и только в июне 2006 года на собранные средства был он в торжественной обстановке возвращен на еврейское кладбище.
При этом присутствовали родственники расстрелянных, выжившие узники гетто и их родные из Израиля, США, Канады… Были зажжены свечи, раввин прочел поминальную молитву.
Душа все равно болит, долго ли он простоит. Бацилла национализма и антисемитизма все еще витает в воздухе, несмотря на то, что в Бучаче и районе уже нет евреев.
Находиться там, на «родине», тяжело. Ведь не знаешь даже в каком месте в земле лежат родители и родственники.
На месте нашего, сгоревшего во время боев дома стоит другой. Живут в нем совсем незнакомые люди. На удивление – ни разу не было желания переступить порог этого, уже чужого дома, построенного на земле, купленной родителями.
В один из моих приездов из калитки соседнего дома, где жила семья старшей сестры отца (им принадлежала только половина этого кирпичного дома, вторая – польской семье), вышел пожилой мужчина.
Я ему сказал, что здесь жили мои родственники, он кивнул головой и как-то очень спокойно и обыденно ответил: «да жiдiвська половiна». Таким тоном, как будто этот дом был построен теми, кто там сейчас живет и принадлежал им всю жизнь.
Не только этот дом, но и вся собственность уничтоженных евреев осталась в Бучаче и всей Украине. А ведь на Украине было уничтожено около 2-х миллионов евреев.
В одну из поездок в Бучач обнаружил, что в центре городка одна из малюсеньких улочек, всего в полтора-два дома названа «Вулiця Агнона». Бучач стал гордиться своим знаменитым еврейским земляком – первым израильским лауреатом (1966 г.) Нобелевской премии по литературе. Он здесь родился и учился в гимназии еще во времена, когда Бучач входил в состав Австро-Венгрии. Эмигрировал Агнон в Палестину в 1907 году.
В историко-краеведческом музее на стендах выставлены его многочисленные книги и даже израильские денежные купюры (шекели), на которых он изображен в кипе.
В школе, бывшей гимназией, когда там учился Агнон, на плакате «Наши знаменитости» есть и его фамилия.
Хотелось поверить, что наступило запоздалое прозрение у украинцев, (поляков в Бучаче уже нет давно, их в 1945 г. выслали в Польшу), а не меркантильное лукавство. Ведь туда иногда приезжают родственники Агнона, бывают его земляки со всего мира и поклонники иностранцы.
В одну из моих очередных поездок в Бучач туда же приехали и земляки из Израиля, США, Канады, некоторые с детьми и внуками. Когда мы, полные скорби, направились к горе Федор, к месту массовых расстрелов и захоронений, то из одного дома этой, – теперь уже «знаменитой» улочки Агнона, вышло несколько пожилых женщин (наверное из домового комитета).
Они слезно просили нас помочь им средствами на ремонт хотя бы одного подъезда их дома. Не очень-то процветает Самостийная Украина.
Слушая их, мне представилась совсем другая картина: как мимо этого дома гнали на мученическую смерть тысячи их земляков-евреев. Были среди них и целые семьи с детьми. Гнали их туда и очень усердствовали галицийские украинские полицейские. Потом, после казни делили вещи убитых. Возможно, среди этих палачей были и родственники этих просителей. Интересно, согрела их одежда убитых евреев, стали ли они богаче, здоровее? Хотелось задать им этот вопрос, но он не прозвучал, не хотел я произносить вслух слова, которые, думаю, были готовы сорваться с губ у каждого, кто шел тогда к еврейским могилам. Зачем? Для них сейчас самое главное – ремонт подъезда, а казни были давным -давно, все осталось позади, зачем ворошить прошлое, его пора забыть… Но мы не можем этого забыть, едем туда, нас туда тянет, там казнена и погребена часть нашей жизни…
Во времена Агнона и позже в Бучаче бурно кипела многотысячная еврейская общинная и культурная жизнь.
С июня 1941 года еврейская жизнь местечка и всей Галиции умерла и уже никогда, наверное, не возродится. Евреи в Бучаче давно уже не живут – проживание им там противопоказано. Этому есть веские причины. Ведь совсем недавно, два-три поколения назад, тысячи ни в чем неповинных еврейских семей, от грудных детей до дряхлых стариков, были подло преданы и уничтожены в основном своими галицийскими земляками.
Уверен, что если бы наш знаменитый земляк Шмуэль Агнон был там во времена Холокоста, его бы тоже не пощадили.