| Вернуться на главную | |
|
Редакционный портфель журнала «Корни» |
|
|
Ерузалим Бениамин Ефроимович, г. Гродно, Беларусь.
Идея создания альманаха
«Польские евреи, судьба» была поддержана Союзом поляков Беларуси и ОО
Гродненским еврейским общинным домом «Менора». Автор
выражает благодарность Богдан Елене Владиславовне, Куцевич
Елене Николаевне и Козакевичу Анатолию Эдуардовичу за
помощь в подготовке статей альманаха. (Светлой памяти моей дорогой
сестры Эммы посвящается ) Живая легенда, от первого
лица Холокост. Этот термин из лексикона древнегреческих жрецов в первой
половине XX
столетия приобрёл зловещий смысл. Чудовищная практика уничтожения целых народов
сначала распространилась на оккупированные Вермахтом государства. С осени 1939
года специальные команды полиции безопасности на оккупированной территории
Польши начали массовое уничтожение евреев. В последствии именно в Польше были
созданы лагеря смерти – Освенцим, Треблинка и другие. Единственный проживающий
в Гродно оставшийся в живых бывший узник гродненского гетто Григорий Ниселевич Хосид родился в городе
Гродно в 1924 году 27 декабря. Вот его рассказ: “Отец мой работал токарем по дереву, мама была домохозяйкой. На
нынешней улице Кирова располагалась еврейская школа под названием «Тарбут», что в переводе означает культура. Обучение
проходило на иврите. Здесь я проучился четыре года. Польский язык, историю и
географию преподавали на польском языке. Затем было два года учёбы в школе по
нынешней улице Социалистической и четыре года в другом месте. В 1939 году с
приходом Советской власти школа стала еврейской, а позже получила номер
седьмой. Все предметы в ней преподавали на идиш. Все ученики и преподаватели
были евреи. Вскоре пошли слухи о переводе обучения на русский язык. Ученики
проголосовали за идиш, но школу сделали русской. К нам в класс прислали русскую
девочку. Мы её очень любили и оберегали. Учился я хорошо ,
был отличником. 23 июня 1941 года немцы вошли в Гродно. В город вошли армейские
части Вермахта. Ещё не было гетто. Лучшие дома у евреев немцы отобрали. Остальные жили в пока в своих домах. Согласно новым немецким
порядкам евреи не имели права ходить по тротуару, идти разрешалось только по
мостовой и не вдвоём, а по одному, один за другим. Перед каждым немцем
требовалось снимать шапку, за неповиновение били нагайкой и даже расстреливали.
Евреям запрещалось ходить в магазин, на рынок, в парки, в кино. Немцы заставили
всех сдать фотоаппараты, радиоприёмники. В 8 часов утра еврейскому населению с
17 до 60 лет необходимо было быть на сборном пункте и ждать работу. Вначале
людей собирали во дворе большой синагоги, а затем – в районе нынешнего
автовокзала. Заставляли чистить улицы, разбирать дома, грузить. За работу
ничего не платили и не кормили. Иногда что-то перепадало с кухни в зависимости
от того, где работал. В районе нынешней
улицы Тельмана была воинская часть. Во дворе находился бассейн. Немцы
заставляли людей купаться в грязной воде и тереть спины кусками битого кирпича.
Если на теле не было крови – били нагайкой. Однажды в районе Румлёва после работы загнали работавших в воду и держали
там до тех пор, пока люди не стали тонуть. Несколько дней пришлось мне работать
на железной дороге. Грузили тяжёлые ящики без ручек. Немцы требовали, что б с
ящиками бежали. Гетто в Гродно началось 1 ноября 1941 года. Всех евреев
приказом согнали туда. Было создано два гетто. Одно для рабочих специальностей,
второе – для всех остальных. Первое гетто располагалось от начала большой
синагоги до речки по улице Виленской, второе – у
современного автовокзала до улицы Белуша. Теснота
была страшная. Я долго искал себе место и нашёл его в подвале дома, где ужу
проживало несколько семей. Мне ещё не было 17 лет и я
мог не ходить на работу, но ходил. Нужно было спасаться от голода и холода.
Вместе с тем от голода в гетто если и умирали, то не многие. Дело в том, что
фашисты, включили Гродно в состав третьего Рейха и гродненцам по сравнению с другими евреями оставалось
жить относительно дольше. Руководство еврейской общины добилось от немцев, что
из-за тесноты часть людей может перейти в гетто номер 2. Там у нас уже была не
большая комнатка на четырёх человек: я, отец, мать и старшая сестра Ноймеле. Дедушка со стороны мамы с семьёй сына остались в
гетто номер 1. Второй мой дедушка со стороны отца погиб в 1919 году. В ноябре
1942 года немцы объявили отом, что евреев из Гродно
будут отправлять в рабочие лагеря. На самом деле это был один из очередных
обманов: Людей вывозили в лагеря для уничтожения. Самый ближний лагерь - Треблинка
находился всего в 150-160 км от Гродно. Депортация происходила
постепенно и нашей семье удалось удержаться вместе до февраля 1943 года.
13 февраля немцы потребовали выйти на работу. На сборном пункте нас окружили и
загнали в большую синагогу. Кое-кто пытался бежать, их расстреляли. Около 2000
узников посадили в вагоны и повезли в концентрационный лагерь Треблинка. Моему
отцу в то время было 53 года и он благословил меня на
побег. Вагон оказался пассажирским. Всех, кто пытался выпрыгнуть из него, немцы
застрелили. Я рискнул. Когда поезд стал двигаться с наибольшей скоростью, я
прыгнул. Немцы заметили меня уже на земле. Они начали стрелять, но промахнулись и поезд на большой скорости умчался дальше.
Была зима. Обувь моя разлетелась,
одежда стала как ледяной панцирь. Я
бежал подальше от железной дороги, которая охранялась. После прохождения поля я попал на замерзший
пруд. Лед не выдержал
и я оказался в воде с головой. Еле выбрался, продолжал бежать. Пытался
согреться в одной из хат, жители которой покормили меня, но остаться и
отдохнуть я не мог, они боялись меня оставить. Еще когда нас посадили в вагоны, немцы объявили, что 5000 человек
это много и в Гродно останется только половина евреев. Я надеялся добраться до
Гродно, поскольку другого выхода не было вообще. Тем более там, по-видимому,
еще должны были быть моя мама и сестра. Первые дни я шел пешком
днем, ботинки привязал найденной проволокой. Когда я прошел довольно высокий
мост, меня окружили четыре человека и
пытались сбросить на лед. За меня заступился проходящий мимо пожилой человек и
с тех пор я стал продвигаться дальше только ночью. Было очень холодно, но моя одежда постепенно высохла на мне. От
образовавшейся на мне корки льда я натер тело до крови. Так перебираясь ночами однажды я наткнулся на
человека в лесу на снегу с раной в спине. Я избегал людей, но здесь
рискнул подойти. Он смотрел мне в глаза
и на мой вопрос о названии ближайшей деревни не отвечал вообще. Повторив вопрос
с тем же результатом раза три, я спросил его на идиш: « Вы еврей?» Он вскочил,
стал плакать и обнимать меня. Оказалось, что его тоже вывезли из Гродно, через
два дня после меня. Это был Исаак Пупко, сапожник из
окрестностей города Лида. Он починил мою обувь и сообщил, что в Гродно больше евреев нет. Пупко не знал, что в городе оставалось еще примерно 1300
человек. Мы обошли Гродно и направились на восток. Надеясь найти партизан.
Таким образом, мы прошли мимо Гродно, Скиделя и
попали в Щучин. Еще возле Белостока
мы зашли в одну из хат, в которой
женщина кормила грудью ребенка. Попросили поесть. Хозяйка очень вежливо пригласила
нас сесть, сказав, что скоро зайдет муж и покормит нас. Мы сели на скамью в
тепле почти сразу заснули. Очнулись от того, что нас трясли. Человек
стоял подле нас с ружьем и скомандовал идти в жандармерию. Человек этот сел на
коня, нам приказал идти впереди и на наши просьбы он никак не реагировал. В
какой-то момент, моргнув друг другу, мы разбежались в разные стороны. Мужчина
на коне растерялся, не зная за кем погнаться сразу. Ему было жалко потерять
награду, которую немцы давали за каждого пойманного еврея. Он кружился на
лошади и сверху не заметил каждого из нас, спрятавшихся в очень густые заросли.
К счастью накануне шел небольшой дождь, потом ударил мороз и
на образовавшейся корке льда следов наших ног не было В Щучине ночью мы наткнулись на группу полицейских. Их было человек
20, все на велосипедах. Они прошли мимо нас и не заметили. Здесь оказались еще
евреи, их было немного, почти без мужчин. Нас покормили, мне стало плохо.
Помню, что температура оказалась 40,9 0 С.. Я потерял сознание. Оказавшиеся
рядом люди устроили нас на квартиру подальше от посторонних глаз. Это была
семья из Радуни. Глава семьи по фамилии Левинсон в
1939 году перебрался в Литву. Столицей Литвы был в то время Каунас. В семье Левинсонов было 3 –е детей. Был праздник Песах, в квартире было 2 комнаты. В
промежуточной находились мы, а другая, где не было дверей, была пустая.
В какой-то момент я услышал шорох в пустой комнате, где никого не должно было
быть. Мы с напарником скрылись на чердаке. Оказалось, что двое полицейских
забрались в эту комнату через окно. Они устроили разгром в комнате, где мы в
начале находились, их напоили, успокоили и они ушли. Если бы полицейские нас
поймали, то погибли мы и вся семья, которая нас приютила. После этого случая мы
из Щучина перебрались в Лиду. Здесь у моего напарника Пупко были знакомые, и он стал работать сапожником. Это
было в Лидском гетто. Было очень голодно. На какое-то
время Пупко меня забыл. Спал я в коридоре. Здесь в
Лиде оказался один человек родом из Гродно. Мне он был не знаком, но он знал нашу семью. Мы с ним несколько раз встречались, и спросил
его, как связаться с партизанами. Он сказал, что в данный момент в гетто находится посыльный от партизан и он на днях уводит группу в лес. Этот земляк из
Гродно по фамилии Шапиро объяснил, где и когда группа выйдет из гетто. Я решил
тайком последовать за ними. Ночью группа прошла через
проволочные заграждения и направилась к выходу из города. К моему величайшему
удивлению я сумел различить в темноте моего спутника Исаака Пупко,
который, к сожалению, мне ничего не рассказал.
Крадучись, я осторожно следовал за этой группой на расстоянии, но
партизан проводник легко меня обнаружил. Он сказал мне, что выполняет
конкретное задание, а меня постороннего взять не может. Приставив к моей голове
пистолет, он потребовал уйти. Я ответил, что мне безразлично, пусть стреляет.
На что тот ответил, что сделает это, когда мы выйдем из города. Мы вышли из города, я уже не прятался и продолжил путь к партизанам
вместе со всеми. Через несколько дней мы достигли базы
партизан, размещавшейся тогда вблизи Новогрудка.
Так я оказался в партизанском отряде.
Наш отряд имени Калинина все называли отрядом Бельского, по фамилии
старшего из четырех братьев Бельских. Семья Бельских до войны проживала в деревне Станкевичи под Новогрудком. Четыре брата Бельских Тувия,
Асаэль, Зусь, Арчик выросли высокими и крепкими. Когда Тувия женился, он переехал в город Лиду, что в 70 км от Новогрудка, Асаэль и Зусь продолжали помогать своему отцу на мельнице, а Арчик жил в деревне. Бельские хорошо знали местность: леса,
деревни, хутора. 5 декабря 1941г. немцы внезапно ворвались в дом Бельских и
арестовали родителей, а 8 декабря их расстреляли, во время первого массового
убийства евреев. Остальные члены семьи спрятались в лесу. Дом их немцы сожгли.
К октябрю 1942 года отряд Бельских насчитывал 200 человек. Руководителем отряда
был Тувия. Членов отряда специально засылали в гетто,
чтобы помочь людям уйти в лес к партизанам. Тувия
Бельский был настоящим командиром, ещё до прихода советской армии он успел
прослужить в армии польской и стал там сержантом. Он обладал врожденной харизмой лидера и пользовался уважением людей разных
национальностей. Его брат Асаэль имел опыт боевого офицера. В последствии, когда
Беларусь освободили от оккупантов, Асаэль вступил в
Красную Армию и геройски погиб под Кенисбергом. Постепенно численность партизанского отряда
выросла до 1200 человек. Существование чисто еврейского партизанского отряда,
казалось, было нетерпимым издевательством для немцев.
Это противоречило их расовым теориям.(О.Коган и Д.Коген «Как мы пережили холокост с еврейским партизанским
отрядом») Отряд устраивал диверсии, засады по шоссе. Весной 1943 года под Новоельней был взорван поезд с оружием и боеприпасами. 1
мая 1943 года праздник был отмечен
диверсионными операциями на главных дорогах из Баранович и Лиды в Новогрудок. В это время усилились карательные акции немцев
в Новогрудке. Люди в гетто стали копать туннель для
своего освобождения. Он достигал 250 м в длину и 60 см в высоту и пролегал на
глубине 1,5 метра. История холокоста не знает ничего подобного. Большинство из спасенных пережили холокост. Весна 1944 года принесла ряд важных побед Красной Армии. Отряд
Бельского продолжал борьбу и вскоре Родина была уже
свободной. Отряд вернулся в Новогрудок, а я 15 июля
1944 года вернулся в Гродно. После войны в Гродно прошел обучение в
пединституте, преподавал в школе физику и математику и более 20 лет учил
студентов культпросвет училища, активно участвовал в работе еврейской общины
города. Беларусь - одна из колыбелей еврейской цивилизации. За более чем 600
летнее проживание на белорусской земле еврейское население оставило
значительное культурное наследие. Свой достойный вклад в боевое и культурное наследие страны внес орденоносец, человек-легенда Григорий Ниселевич Хосид.
|
|
